Выпить и закусить в Москве всегда любили, и не только дома. Недостатка в кабаках, трактирах и ресторанах столица не испытывала. Из той «старой гвардии» до наших дней дожил только один ресторан. Он не раз и переезжал, и перестраивался, и принимал самых немыслимых гостей — и всё это на протяжении почти 200 лет.
С обеденным и ужинным столом
Его название произошло вовсе не от слова «яр» в значении «высокий речной берег», а от фамилии основателя заведения. Ресторацию имени себя открыл в 1826 году на фешенебельном Кузнецком мосту француз, которого звали Транкий Яр. В «Московских ведомостях» писали, что это заведение «с обеденным и ужинным столом, всякими виноградными винами и ликёрами, десертами, кофием и чаем при весьма умеренных ценах». Александр Пушкин сюда с удовольствием захаживал и даже посвятил ресторации несколько строк:
«Долго ль мне в тоске голодной
Пост невольный соблюдать
И телятиной холодной
Трюфли Яра поминать?»
Бывали здесь и другие именитые посетители — Е. Баратынский, П. Вяземский, Н. Языков, из самого Санкт-Петербурга специально приезжали купцы и даже, как утверждают, великие князья. В 1836 году «Яръ» съехал с Неглинной и начал работу в Петровском парке. Ресторация разместилась в одноэтажном здании на Ленинградском проспекте (ах, пардон, на Петербургском шоссе), а слава его только росла. Здесь подавали малиновый суп с меренгами, раковый суп с расстегаями, гурьевскую кашу, и от желающих не было отбоя.
От Сандунов до Яра. Общественные заведения Москвы, пережившие века
Подробнее
Лицо в горчице — 120 рублей
Тем более, что в ресторане разрешалось (за деньги, разумеется) многое. Особенно отличались купцы, любители «раскинуть пальцы», показать свою крутость и поразить воображение других клиентов. На их хулиганства имелись отдельные расценки. Так, битьё венецианского зеркала оценивалось в 100 рублей, а удовольствие намазать официанту лицо горчицей стоило 120 рублей. Любили купцы и такую интеллектуальную забаву, как «аквариум» — это когда в белый концертный рояль наливали воду и запускали туда рыбок.
Ресторан внакладе никогда не оставался: помимо наличия прейскуранта на хамские выходки здесь страховали имущество на приличные суммы.
Здесь было возможно всё, и это притягивало, как магнитом, богатых клиентов, которым хотелось покуражиться в столь красивом месте. Кроме того, в ресторане была потрясающая кухня (не самое последнее условие для процветания подобно заведения!). Ассортимент деликатесов поражал воображение, французские повара, работающие здесь, часто не знали себе равных в Европе.
Эй, ямщик, гони-ка к «Яру»
В 1871 году ресторан купил московский купец Ф. И. Аксёнов, которого за объёмную фигуру прозвали «апельсином». Но подлинного расцвета заведение достигло, когда его в 1895 году приобрёл Алексей Судаков — бывший крестьянин, выбившийся в люди и заработавший капитал собственным трудом. Говорят, кстати, что песня «Эй, ямщик, гони-ка к «Яру» была посвящена именно Судакову, и пели её во время торжественного открытия нового здания ресторана.
Это самое здание Судаков отстроил в 1910 году на славу: старый деревянный дом он превратил почти что во дворец с колоннами, арочными окнами, светильниками на фасаде, роскошными залами и уютными кабинетами для гостей, желающих приватности. И заведение процветало до самой революции 1917 года, пока его не отобрали и не национализировали большевики. В здании ресторана устроили сначала кинотеатр, потом спортивный зал для бойцов Красной армии, затем поочерёдно госпиталь, техникум, клуб лётчиков (под это дело в 1939 году дом был перестроен в «сталинском» стиле). В середине века в здании по инициативе сына генералиссимуса — Василия Сталина — была открыта гостиница «Советская» с одноимённым рестораном. Сам Василий, в те годы командующий ВВС Московского военного округа, целый год прожил в номере 301, который теперь называется «Сталинским».
Читайте также: «Я живу, пока жив отец». За чьи грехи заплатил Василий Сталин?
Любопытно, что именно в это здание в ХХ веке въехал цыганский театр «Ромэн». Оно будто притягивает цыган — ведь на рубеже веков здесь также был центр цыганского пения, в «Яре» выступали цыганские хоры и знаменитые солисты — такие, как Варвара Панина и Олимпиада Фёдорова.
